Четверть "элиты" в российском правительстве - это ветераны служб безопасности: они занимают около 2 тысяч влиятельных правительственных и промышленных постов. Такие сведения представлены в исследовании Института социологии Российской Академии наук.

Среди региональных губернаторов трое - бывшие высокопоставленные кагэбэшники, так же как и главы "Славнефти", "Домодедовских авиалиний", крупных компаний Москвы и Санкт-Петербурга, пишет сегодня Los Angeles Times. Полный перевод статьи на сайте Inopressa.Ru.

На протяжении многих лет Александр Лебедев был шпионом. Окончив престижный МГИМО, он стал экспертом по внешнему долгу и экономикам стран советского блока. В 1980-х его, агента КГБ, направили в Лондон.

Сегодня, бывая в Лондоне, Лебедев посещает театры в Уэст-Енде, а не шпионит за зарубежными бизнесменами. Лебедев - председатель Национального резервного банка и крупный акционер "Аэрофлота". Кроме того, он участвует в выборах мэра Москвы.

История агента КГБ, ставшего крупным бизнесменом, не так уж и редка для современной России. Как раз напротив, количество бывших офицеров военных и разведывательных структур и служб безопасности на постах в правительстве, государственном промышленном секторе и частном бизнесе резко возросло с тех пор, как президентом стал бывший офицер КГБ Владимир Путин.

Предполагается, что именно эти силовики озаботились необходимостью обуздания российских миллиардеров-олигархов, наступают на независимые СМИ и сводят к минимуму роль международного бизнеса в экономике России. По словам аналитиков, силовики - это та самая мощная политическая сила, которая стоит за арестом в прошлом месяце Михаила Ходорковского, бывшего главы ЮКОСа, который открыто критиковал влияние силовиков в путинском правительстве.

По мнению группы аналитиков, которые считают, что Путин не причастен к аресту нефтяного магната, и что президент как раз пытается минимизировать последствия этого дела для иностранных инвесторов, все это является признаками того, что силовики стали настолько влиятельными, что даже президент не в состоянии полностью их контролировать.

"Эти люди склонны использовать авторитарные методы. Они не понимают и не любят демократию. Они думают, что самое важное из того, что делает сейчас Путин для России - это восстановление их статуса и возвращение их власти, - отмечает Ольга Крыштановская, которая провела исследование "Путинской элиты" для Академии наук. - Мы говорим о целой системе. Это план, который существует под кодовым названием "восстановление порядка в стране".

Высокопоставленные силовики Путина довели концепцию "скромной роли" до уровня искусства. Вряд ли кто-то сможет припомнить, как выглядит влиятельный заместитель главы администрации президента Игорь Сечин. Бывший переводчик, который активно участвовал в работе разведслужб, фотографируется очень редко. Говорят, что он и ветеран КГБ с 20-летним стажем Виктор Иванов, еще один важный игрок путинской команды, чрезвычайно лояльны президенту и нетерпимы к тем, кто не выказывает должного уважения к государственному аппарату.

Сечин "получил очень хорошее образование. У него отличные коммуникативные умения. Но главный его плюс - это лояльность. Он никогда не позволит высказать себе свою собственную точку зрения по решению, уже принятому Путиным", - говорит Валерий Павлов, который работал вместе с Сечиным и Путиным в мэрии Санкт-Петербурга в 1980-х.

Крыштановская, которая в ходе проведения исследования близко познакомилась со многими силовиками, указывает на то, что они сильно возражают против участия Ходорковского в политике.

Ходорковский переступил черту, когда приехал в Кремль в обычном наряде - неофициальном пиджаке и расстегнутой рубашке. "Он показался на глаза аудитории, включая Путина, без галстука, - рассказывает Крыштановская. - Эти люди говорили мне, что для них это стало последней каплей, что это выходило за рамки всех приличий".

В прошлом месяце силовики выиграли еще один раунд, когда в отставку ушел глава путинской администрации Александр Волошин, который был защитником интересов бизнеса и прозападных реформ. Волошин ушел практически сразу же после ареста Ходорковского, что стало сигналом заката единственного крупного лагеря в Кремле, который оспаривал влияние Сечина и Иванова.

Но Путин заблокировал шах силовиков, назначив новым руководителем администрации Дмитрия Медведева, 38-летнего петербургского адвоката, который немедленно усомнился в эффективности ареста Ходорковского и указал на то, что это может оказать негативное воздействие на экономику. Так что ни та, ни другая сторона полного контроля установить не смогла.

По словам Глеба Павловского, политического аналитика, близкого к Волошину, сейчас Путин играет одновременно несколько шахматных партий, так как ему нужно поддерживать баланс сил.

Однако как говорит бывший подполковник КГБ Константин Преображенский, который покинул бюро в 1991 году и сейчас живет в США, люди часто забывают о том, что Путин сам практически вырос в КГБ, работая в бывшей Восточной германии.

"Когда я слышу, как он выступает по телевидению, у меня появляется ощущение дежавю, как будто я вернулся в 1980-е, в здание КГБ, - замечает Преображенский. - У него есть и другие кагэбэшные черты: он родом из бедной семьи, и поэтому всю свою жизнь он ненавидит богатых. Он озлоблен: он помнит все зло, которое когда-либо сделали ему другие люди".

"Было бы неверно думать, что Путин - это невинный ягненок, окруженный и контролируемый группой волков из КГБ, которые, наконец, дорвались до власти, - добавляет Преображенский. - Путин сам волк. И я пытаюсь объяснить всем, кто готов слушать, что сегодня офицеры безопасности у власти мечтают об одной-единственной вещи - восстановить тоталитаризм в России".

Моральный кризис охватил ветеранов КГБ с крахом коммунизма в начале 1990-х. Оказалось, что они производят материал, который больше никому не нужен. В иностранных посольствах на них смотрели так, словно они были переносчиками какого-то страшного заболевания.

Потом наступил капитализм. Начали появляться новые предприятия. Формировались региональные правительства. Федеральное правительство должно было подумать, как составить конституцию, создать судебную систему, содействовать развитию рыночной экономики. Потребовались аналитики. Оказалось, что настоящих аналитиков в России не было нигде, кроме КГБ, которое на протяжении всех лет своего существования собирало и анализировало информацию, делало выводы и держало рот на замке о том, что знало. Именно это требовалось в тот момент и власти, и бизнесу.

Группа, наиболее тесно ассоциируемая с силовиками - это Национальный стратегический совет России, который в своем докладе в начале этого года возвестил, что стране грозит "олигархический переворот" с целью установления контроля над парламентом, лишения президента власти президента и назначения премьер-министром олигарха.

Как заявляет Станислав Белковский, который участвовал в составлении доклада, со стороны силовиков России опасаться нечего: им не свойственно искать власти для себя. "Вы должны понять психологию российского КГБ, - говорит Белковский. - Они - это инструмент власти, но они не те, кто добивается ее".

Белковский напомнил, как в августе 1991 года на Лубянскую площадь, где всегда находилась штаб-квартира КГБ, пришли около сотни продемократических демонстрантов и свергли с пьедестала статую Феликса Дзержинского, основателя КГБ.

"В здании находилось две тысячи офицеров КГБ с автоматами, в обязанность которых входила охрана монумента, а они просто смотрели на Лубянскую площадь из окон. Никто не вышел из своих кабинетов. И никто не попытался спасти статую. Почему? Потому что никто не дал им такого приказа".