Людмилу Нарусову пугает перлюстрация писем. Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Неполных полтора часа потребовалось вчера Совету Федерации, чтобы утвердить поступивший из Думы Федеральный закон «О противодействии терроризму». Причем сделано это было не на очередном заседании, которое должно состояться завтра, а на внеочередном. Теперь одобренный Федеральным собранием закон поступит на подпись президенту и, видимо, уже через несколько дней вступит в силу – вместе с недавно подписанным указом Владимира Путина о создании в России Национального антитеррористического комитета. Он, напомним, фактически передает всю полноту власти в деле борьбы с терроризмом в руки директора ФСБ Николая Патрушева, которому поручено возглавить новый комитет.

Загадочная спешка

Глава комиссии Совфеда по регламенту и организации парламентской деятельности Юрий Шарандин не видит ничего экстраординарного в торопливости верхней палаты. «Затягивать с принятием этого закона не следует даже на один день. Речь идет о чрезвычайной актуальности самого вопроса», – заявил он корреспонденту «НГ».

Но когда речь заходит о законах, касающихся терроризма (тем более если они разрешают перлюстрацию писем и уничтожение пассажирских самолетов, предположительно захваченных и не выходящих на связь), предметом чрезвычайной актуальности могут быть разве что сведения о готовящихся крупных терактах. Однако представители ФСБ РФ отказались вчера отвечать на вопрос, есть ли у них подобная информация и с чьей подачи так спешат законодатели, заявив, что не комментируют подобную информацию по телефону. Не смогли объяснить причину спешки законодателей и в пресс-службе МВД России.

Сам же Юрий Шарандин главной побудительной причиной экстренного одобрения нового закона назвал вступление в силу указа президента о создании Антитеррористического комитета (как известно, он приобретает силу только после вступления в действие Закона «О противодействии терроризму»). После чего с укором заметил: «Если вас волнует общетеррористическая ситуация в мире, значит, вы должны понять ту быстроту, с которой парламент России пытается принять закон, чтобы он как можно быстрей вступил в действие, – разве нет?»

Однако, даже если спешка с принятием закона связана с президентским указом, такое объяснение все равно не снимает вопросов, кому и зачем понадобилась такая оперативность. Как правило, президентская администрация не выпускает указов, которые еще не имеют законодательной основы. И остается только догадываться, почему появился на свет указ, спровоцировавший спешное принятие далеко не бесспорного – судя даже по вчерашнему обсуждению в Совете Федерации – закона.

Сбивать по секрету

Проблем с обеспечением явки сенаторов на экстренное заседание, по словам Юрия Шарандина, не возникало: Совфед работает на постоянной основе, поэтому никого собирать не нужно – все в Москве. Во-вторых, заметил сенатор, «да, конечно, мы могли бы собраться и его рассмотреть 3-го числа. Но если есть возможность собраться и принять его (закон. – «НГ»), как только он поступил из Думы, – чего ждать-то? Посидели полтора часа и все решили. Абсолютно обыкновенная технологическая процедура».

Докладчик – глава комитета СФ по обороне и безопасности Виктор Озеров – рассказал о предполагаемых нововведениях, подчеркнув, что закон, принятый в 1998 году, не соответствует современным реалиям. В частности, по его словам, он не определяет порядок применения Вооруженных сил в деле борьбы с терроризмом. И тут всплыла любопытная деталь. Оказалось, что уже после начала действия нового закона должно появиться специальное распоряжение президента Министерству обороны, после которого это ведомство подготовит секретный приказ, где как раз и будут расписаны все подробности участия армейских подразделений в контртеррористических операциях.

Эта информация прозвучала как ответ Озерова сенатору Вячеславу Новикову, который особо обеспокоился теми частями закона, где прописывалось право уничтожать не выходящие на связь самолеты. Кстати, Новиков, критикуя документ, в выражениях не стеснялся, один раз даже обмолвившись, что «сам закон является терроризмом». И вообще, вопросы, связанные с самолетами, задавали вчера на Большой Дмитровке чаще всего.

Член Совета Федерации Людмила Нарусова тоже высказала несколько замечаний. Ее, в частности, насторожила возможность перлюстрации почты уже после завершения контртеррористической операции. Сенатор сомневается в возможности эффективного контроля для защиты от злоупотреблений. Нарусова обратила внимание и на то, что в законе нечетко прописана система оперативного оповещения населения о начале проведения операции. Все эти сомнения и тревоги Озеров назвал «беспочвенными». А вот член СФ Александр Дзасохов критиковать закон не стал, он просто сказал, что закон надо принимать – его «ждут жители Беслана».

Естественно, о Беслане вспомнил в своем выступлении зампред Совета Федерации и глава парламентской комиссии по расследованию этого теракта Александр Торшин: «Могу ответственно заявить, что в новом законе максимально учтены горькие уроки прошлого, в том числе и уроки Беслана». По мнению Торшина, права и свободы граждан он все же ущемляет меньше, чем аналогичные законы, например, Израиля или США. Правда, представитель Чечни Муса Умаров с этим утверждением не совсем согласился, напомнив о возможных злоупотреблениях, которые, как известно, допускают правоохранительные органы.