Понятны мотивы петербургского профессора Александра Запесоцкого, когда он делает вывод в "Известиях" (N 20 от 4 февраля сего года): нынешняя Москва окончательно сдалась на милость новых русских. Сдалась идеологии скорого обогащения, бездушному карьеризму, бессердечному делячеству, хамской роскоши. А Питер, по мысли профессора, остался последним заповедником благородной и скромной российской интеллигентности.
Как меняются привычные представления! На протяжении полутора веков Петербург считался воплощением имперской державности, европеизма, холодноватой, умозрительной культуры. Москву же, при всей ее азиатской безалаберности и бестолковости, воспринимали как выражение широкой русской натуры, чисто российского простодушия и сердечности.
Москвичи ощущали превосходство Питера в интеллигентности еще в те времена, когда в столице правили бал не новые магнаты и воротилы, а старые классические партийные онзы. Как правило, рожденные не в Москве, кромсавшие ее историческую плоть в соответствии со своими вкусами, за одну ночь стиравшие с лица земли ее святыни, душу ее старавшиеся заменить своими косноязычными лозунгами. Помню свою незамысловатую шутку времен юношеских упоительных шатаний по Ленинграду: как хорошо, что Питер не остался столицей СССР, сейчас бы на месте Исаакиевского собора клубился испарениями плавательный бассейн!
Как любили мы хотя бы на субботу и воскресенье сорваться на невские берега. При всей своей интеллектуальной изощренности ленинградцы казались наивнее и чище. Вероятно, как раз потому, что в Питере отсутствовала - прав Александр Запесоцкий! - особо беспардонная номенклатура, повязавшая узами блата все общественные сферы, отравлявшая столичную атмосферу самодовольным цинизмом и в итоге успешно махнувшая власть на собственность.
Однако обидело меня утверждение почтенного петербуржца о совершенной бесполезности нынешней Москвы для обновленной нашей Родины. До ро бы, сквозила в этих словах обычная петербургская сдержанная ревность, так нет, речь идет о продуманной концепции. Ее и считаю необходимым резко оспорить.
Разница между столицей и периферией в ритме и образе жизни, в ценах, в доходах и в некоторых культурных предпочтениях не дает основания противопоставлять их друг другу. Берусь назвать по меньшей мере три позиции, исходя из которых московский опыт, несомненно, плодотворен для всей страны.
Москва сейчас - самый современный город России. В нем все менее заметен наш отрыв от мировой цивилизации. Можно сколько угодно злиться на засилье нового образа жизни, издеваться и смеяться над ним. Но это нормальная полнокровная жизнь. Не только нуворишские кутежи определяют столичный климат, но и невиданный и неслыханный прежде стиль работы, эффективных деловых контактов и быстрых решений.
Что стоит за строительным бумом? За возрожденным храмом Христа Спасителя? Восстановленными из руин арбатскими особняками? За размахом супермаркетов, оптовых рынков и круглосуточных торговых точек на каждом углу? За тротуарами, вычищенными наутро после ночной метели? За рекламой немыслимых прежде театральных антреприз, телевизионных каналов, картинных галерей, джазовых клубов, литературных салонов, книжных новинок и журнальных обложек на любой вкус? Скажете: деньги. Безусловно. Но еще и умение деньги зарабатывать, приманивать, деньгами пользоваться. Москва растет и ширится благодаря, казалось бы, навеки уничтоженной российской предприимчивости. Не всегда праведная и благовидная, но оперативная, расторопная и, главное, научившаяся брать на себя ответственность. Разве худо распространить эту, как теперь говорят, энергетику на всю Россию?
Привычны "Мерседесы" и "Вольво" на столичных улицах. И ыстро перестал народ этому дивиться. Москвичи избавились от комплекса неполноценности по отношению к загранице. Забыты вожделенные вчера "Березки", ключевое словцо эпохи "фирма" предано забвению. "Образцовый коммунистический город", столица великого СССР ыла мировым захолустьем, возведшим свою убогость и провинциальность в идейный принцип. Теперь это - один из мировых центров. Москва вспомнила о своих корнях, и не громкими призывами, а конкретными делами ежедневно приближает будущее. У города после десятилетий безликой мегаломании появилось человеческое измерение, урбанизм, масштабный человеку. Город теперь открыт любым ветрам и веяниям (согласен, не всегда благим). И прочим городам способен послужить примером, как избавляться от провинциальных комплексов и фобий. Примером, как с весельем и отвагой, с хозяйской деловой смекалкой, не дожидаясь благословения свыше, браться за свое переустройство. За то, что считалось всегда невозможным.
Париж - это не Франция, Нью-Йорк - это отнюдь не Америка. Но кто решится вообразить Францию без Парижа и Штаты без Нью-Йорка? А Россию без Москвы? И как итог: две российские столицы - такие разные, такие друг на друга не похожие - большое наше богатство. Не противопоставляться нам надо друг другу. Обогащаться друг другом.