В недавнем прошлом журналист, а ныне вольный консультант Олег Блоцкий вознамерился создать самое полное жизнеописание Владимира Путина. Два тома монументального полотна уже создано (последний презентован
в конце минувшей недели). Книги написаны таким языком, что понимаешь: это любовь.

«Всю работу проводил за свой счет»

— Олег, у вас жена, дети есть? Какой сексуальной ориентации придерживаетесь?

— Господи! И жена есть, и двое детей. Ориентация традиционная. А что за вопросы?

— Меня, признаться, смущает пламенная любовь мужчины к мужчине. Даже если один из этой пары — президент страны, а второй — творящий о нем сагу писатель.

— Почему любовь? Это уважение. Глубочайшее уважение.

— История знает примеры, когда подданные буквально испытывали оргазм от взгляда правителя. Я читал ваше интервью, где вы похоже описывали свое состояние. Как вышли из кабинета Путина и ощутили дикий... восторг.

— Во-первых, не из кабинета, а из дома. В Кремле у президента я был лишь раз.

— А дома?

— Многократно. Специально не подсчитывал.

— Так вы про оргазм не договорили.

— Про восторг. По-моему, это нормальное состояние при общении рядового гражданина с главой государства. Не скрою, пережил очень волнующее чувство.

— До этого с вождями вам приходилось встречаться?

— Такого масштаба? Нет. И желания не возникало.

— А почему теперь пробило?

— Сначала было интересно понять, что это за человек. Я ведь за него в 2000 году не голосовал.

— А за кого?

— Последние десять лет на выборы принципиально не хожу. В этом смысле совесть моя чиста... Словом, биографией Путина занялся из чистого любопытства. Когда состоялась наша встреча, очень переживал. Человек на экране и в реальной жизни, на расстоянии вытянутой руки, — это далеко не одно и то же.

— Ваше рандеву получилось загадочным. Как в сказке. А я в сказки не верю.

— Рассказываю, что было на деле. Я пришел к Сергею Ястржембскому, объяснил, что собираю материал для книги, изложил уже обнаруженные факты, дал понять, что продолжу работу в любом случае, но все станет проще, если мне удастся пообщаться с президентом. Сергей Владимирович выслушал меня и... помог.

— Пауза длинной была?

— У Ястржембского я был в канун Дня чекиста, а разговор с Владимиром Путиным состоялся в двадцатых числах февраля 2001 года.

— Полагаете, все знают, когда праздник у наследников Дзержинского?

— 21 декабря.

— Отмечаете этот день?

— Как говорится, не привлекался, не состоял, не участвовал. И о Дне чекиста узнал случайно. После беседы с Ястржембским я уехал в Питер, где встретился с человеком, который брал Путина на работу в КГБ. Мы общались как раз в праздник.

— Ваши изыскания кто-то финансировал?

— Нет. Я тогда работал в газете «Известия», но в Петербург ездил за свой счет и собеседников предупреждал, что говорю с ними не по редакционному заданию, а по личной инициативе.

"Не прятаться же девочкам, когда я в доме, правда?"

— Вернемся к обстоятельствам первой встречи.

— Она проходила в Ново-Огарево, в доме приемов.

— А Путины где живут?

— По соседству. В нескольких минутах ходьбы...

Тот наш разговор начался без четверти двенадцать, а закончился в полвторого ночи.

— Поздновато...

— Человек работает чуть ли не сутками. Другого времени у него не было...
По тому, как складывалась беседа, я понимал, что она может оказаться последней. Владимир Путин внимательно слушал мои доводы и приводил в ответ свои аргументы. Мол, обо мне и так много пишут, хватит... Я внутренне уже смирился, что уйду ни с чем. Меня обуял ужас. Жаль было сделанного, потраченных сил, энергии и, кстати, личных денег... И тут я наудачу задал вопрос: «А вы знаете, что ваш папа был журналистом?» Президент удивился: «Когда?» Я рассказал, что Владимир Спиридонович в 1945 году редактировал стенгазету «Ремонтник» и мне даже удалось найти подшивку районки «Егоровец» с публикациями рабкора Путина. Владимир Владимирович признался, что впервые слышит об этом. Новость о журналистском прошлом отца и стала переломной. Видимо, на Путина произвела впечатление моя подготовленность. Одно дело, когда приходишь к человеку, забрасываешь ногу на ногу и говоришь: «Рассказывайте о себе!» Если же демонстрируешь, что и сам знаешь нечто... Словом, через неделю мы встретились снова. Теперь уже дома у президента.

— И после вас приглашали или вы проявляли инициативу?

— Обычно я звоню Людмиле Путиной и говорю: нужна встреча. Мне назначают время. Впрочем, несколько раз случалось, что хозяева задерживались в городе, и тогда я ждал их в обществе Маши и Кати, дочек. Людмила Александровна как-то позвонила и предложила: «Если проголодались, скажите девочкам, они вас накормят». Я спросил у Маши, будет ли она ужинать, но той надо было готовиться к урокам, она взяла книги под мышку и пошла заниматься...

— А куда Маша поступила? Она же в этом году школу закончила.

— Не знаю. Честно. Я такими вещами не интересуюсь... Понимаете, есть вопросы, на которые я не уполномочен отвечать. Нет, никаких подписок с меня не брали, но это частная жизнь человека, который, можно сказать, держит на руке весь земной шар. Как говорить о том, что может ему навредить? Например, мы сразу условились, что детей я как журналист трогать не буду, хотя общаться нам никто не запрещает. Не прятаться же девочкам, когда я в доме, правда?

«Людмила Александровна хотела вернуть деньги»

— Кроме семьи, кто-то еще живет в резиденции?

— Разумеется, есть охрана, обслуживающий персонал.

— Нет, я о родне.

— Родственники приезжают часто. Погостить, Москву посмотреть. В этом смысле семья президента ничем не отличается от всех остальных. Общение с Владимиром Путиным потрясает другим. Честно скажу: не понимал восторженных отзывов людей, пообщавшихся с президентом, пока не оказался на их месте. Действительно, многие из тех, кто судит о Путине со стороны, воспринимают его как человека сухого, скучного, закрытого. Однажды я сидел дома и прослушивал запись разговора с Владимиром Владимировичем. Жена занималась своими делами, а потом вдруг подошла и спросила: «Чей громкий смех все время слышен на кассете?» Я ответил: «Как чей? Президента!» Вита была поражена, ей казалось, что Путин вообще не умеет улыбаться. Таких ложных стереотипов масса!

— Разрушьте их, расскажите, какой он, этот самый человечный человек!

— Не надо таких фраз о президенте, ладно?..

У Владимира Владимировича поразительное чувство юмора. Это очень тактичный человек, с уважением относящийся ко всем. В нем нет гонора, барства, царственности, чиновничьего хамства. Это, кстати, относится и к Людмиле Александровне. Такой эпизод. Однажды мне предложили поужинать, а потом уже поговорить.

— Что в тот вечер Бог послал Путиным?

— Гречневую кашу с маринадами, квашеной капустой и котлетами. Но дело не в этом. Логично было бы предположить, что Людмила Путина распорядится об ужине. Вместо этого она пошла на кухню и принялась сама хозяйничать. Я спросил: «Зачем?» В ответ прозвучало: «Так проще. Пока вызову обслугу, пока объясню, чего хочу...» Понимаете? Эти люди очень просты в отношениях. Еще штрих. Когда привез первую книжку, Людмила Александровна хотела со мной рассчитаться, вернуть деньги. Еле убедил, что это авторские экземпляры.

— А насколько, по-вашему, Путин адекватен в оценке происходящего, видит ли, сколько вокруг него говнюков?

— Это совершенно трезвомыслящий человек. Все он знает. Другое дело, что двух лет мало для слома старой системы...

— До публикации рукопись президенту показывали?

— Нет. Я и второй том книги пока не успел отвезти Владимиру Владимировичу.

— Не уважили президента? Ну-ну...

— Я не выеживаюсь. У меня физически не было времени на поездку к Путиным. Поэтому и звонить пока не стал. У меня такие отношения с семьей президента, что, уверен, они поймут все правильно.

— Какие «такие»?

— Нормальные. Человеческие. Например, с Людмилой Александровной иногда созваниваемся, что называется, по-домашнему, общаемся на самые разные темы. Когда моя жена была беременна, спорили, кто родится. Я говорил: пацан. Людмила Путина убеждала: девочка...

— Кто родился?

— Мальчик.

— Не Вовочкой назвали?

— Сашей...

«Президент постучал по дереву и сплюнул через плечо»

— Писать о президенте выгодно?

— С материальной точки зрения? Нет. Во всяком случае, я не получил пока ни рубля, поскольку сразу решил: все гонорары, заработанные в России, будут автоматически перечисляться на благотворительные нужды. Вот если начнутся переиздания за рубежом...
Предложений масса. Кстати, не только от издательств. Многие в России готовы стать моими спонсорами, финансистами, оказать любую помощь. В ответ просят о маленькой любезности: замолвить словечко, передать президенту письмецо. Я всем объясняю, что не по этому делу...

— Вы сейчас где-то работаете?

— Скажем так, консультирую.

— Скажем так, кого?

— Знакомых бизнесменов.

— Путины вам работу не предлагали?

— Скажем так, мы обсуждали эту тему, но я не хочу превращаться в сотрудника кремлевской администрации. Ко многим из работающих в этой организации отношусь резко отрицательно.

— А они к вам?

— Аналогично. Меня там ненавидят. Я же не хожу на поклон, ничего не прошу, с президентом общаюсь напрямую, через их голову. На меня смотрят как на наглеца и выскочку.

— А много таких, как вы? Сумевших объехать администрацию?

— Я один. Был еще парень, взявший интервью у Путиной, но потом он имел большие проблемы с администрацией. Меня спасает, что я не знаю ни одного человека из кремлевской пресс-службы, ни с кем из них не общаюсь. С Алексеем Громовым виделся раз в аэропорту. Я летел в «Бочаров ручей» к Путиным, а Громов отправлял в Сочи семью. Мы даже не разговаривали. Впрочем, это не мешает президентскому пресс-секретарю устраивать шумные истерики из-за моих книг, всячески препятствуя распространению информации о них на центральных телеканалах. Могу понять причину этой нелюбви: на меня нельзя никак повлиять, я независим.

— Готов предположить, зачем вам эти книги, но для чего они Путину? Вы этот вопрос задавали?

— Думаю, президент пошел по правильному пути. Он понимает: все равно писать будут, так пусть этим занимается нормальный парень, глубоко вникающий в материал. Вы знаете, что о Путине уже издано четырнадцать книг? А о Буше-младшем, к слову, более двадцати...

— Изменился ВВП за то время, что вы общаетесь?

— Нагрузки еще более возросли... Я прямо сказал: с таким темпом надолго сил не хватит. Президент постучал по дереву и сплюнул через плечо. Помогает спорт. Бассейн — круглый год, зимой — лыжи.

Кстати, Владимир Владимирович увлекается и конным спортом, но об этом мало пишут.

— По-вашему, на какой срок Путин нацелился?

— Спрашивал об этом еще год назад и получил ответ, но озвучить его раньше президента не вправе. Думаю, вы понимаете...

— Задам вопрос иначе. Вы себя этой работой надолго обеспечили?

— Не считаю себя личным биографом Путина. Вряд ли это на всю жизнь.

— Но в 2004 году на выборы пойдете?

— Да. И проголосую за Владимира Владимировича. Я поверил ему. Нашей стране повезло, что ею управляет именно он...