Это произошло во время встречи президента России с главой МИД Японии Йорико Кавагути. Заявив о подготовке «совместного солидного документа», приуроченного к январскому визиту в Москву японского премьера Дзюнъитиро Коидзуми, Владимир Путин дал понять, что готов к решению давней территориальной проблемы. По сведениям «Газеты.Ru» из президентской администрации, главу японского МИДа Йорико Кавагути в Кремле приняли исключительно из уважения к Дзюнъитиро Коидзуми (протокол не предусматривает встреч президента с министрами). Формальным основанием для переговоров на высшем уровне послужил также тот факт, что Кавагути приехала специально в рамках подготовки визита Коидзуми в Москву, намеченного на 10 января 2003 года. Переговоры Владимир Путин дипломатично начал с того, что отметил огромное значение недавнего визита Коидзуми в Северную Корею. «Это историческое событие не только для Азии, но и для мира в целом», – считает президент. А после этого сразу перешел к ключевой части переговоров. Он пообещал, что к предстоящему приезду Коидзуми специалисты двух стран подготовят «совместный солидный документ – план действий, который должен стать основой российско-японского взаимодействия на длительное время». Что имел в виду Путин – давно ожидаемый мирный договор или некий промежуточный документ, – так и осталось не ясно. Не ответил на этот вопрос и министр иностранных дел Игорь Иванов, который уклончиво заявил, что «Россия чрезвычайно заинтересована в заключении с Японией мирного договора, но работа над ним – вопрос сложный». Осторожность официальной Москвы вполне объяснима. Дело в том, что мирный договор с Россией для японцев тесно увязан с решением проблемы Южных Курил. После разразившегося прошлой зимой грандиозного скандала с участием Кавагути и Иванова Токио уже не раз повторял, что Япония не пойдет на подписание мирного договора без определения территориальной принадлежности островов (к спорным территориям относятся острова Кунашир, Итуруп, Шикотан и гряда Хабомаи). Напомним, тогда после встречи с Кавагути глава российского МИДа объявил о том, что переговоры с Японией будут вестись на основании иркутских договоренностей Путина и тогдашнего премьера Иосиро Мори. Это фактически означало, что японцы согласились на компромисс по придуманной в Москве схеме «2+2», суть которой – в постепенной передаче Японии островов с промежуточным заключением мирного договора. Кавагути в ответ сообщила, что Москва согласилась на «параллельные и одновременные» переговоры по отторжению двух островов. Волна недовольства, всколыхнувшая Японию, заставила Коидзуми поручиться, что Токио согласится только на одновременную передачу всех четырех островов. Кавагути, судя по всему, нарушившая негласный обет молчания, ушла в тень, а Иванов вынужден был оправдываться: его, дескать, неправильно поняли. С тех пор ни о каких подвижках в разрешении курильской проблемы речи не шло. «Позиции сторон по островам известны и никаких изменений не претерпели», – заявил в понедельник Иванов. Вместе с тем, подготовка совместного документа – серьезная заявка Москвы на мирный договор. Сознательно уйдя от конкретики, Путин деликатно намекнул Японии на необходимость скорейшего урегулирования курильского вопроса. «Подписание мирного договора означало бы полную нормализацию отношений между двумя странами», – заявил Иванов. Однако такие недомолвки Токио не устраивают. Как заявил официальный представитель японской делегации, сопровождающей Йорико Кавагути, японская сторона намерена поднять вопрос территориального размежевания с Россией в ходе визита в Москву Дзюнъитиро Коидзуми. Кроме того, этот же вопрос Токио планирует затронуть и на встрече российского президента с японским премьером в рамках саммита АТЭС в Мексике. Из чего можно сделать вполне логичный вывод, что подписание какого-либо «солидного документа» между Токио и Москвой без решения территориальной проблемы по-прежнему не возможно. И если Путин считает, что некий документ все-таки будет подписан, это означает, что Москва готова пойти на уступки в вопросе об островах.