От того, насколько активно президент поддержит партию, зависит ее будущее. ПАРАДОКС: вроде и деньги у партии есть, и административный ресурс всем на зависть, а червь сомнения все-таки гложет: удастся ли в декабре получить абсолютное большинство? Именно этого хотят в Кремле. Пуговицы от пиджака ВВП — ОСНОВНАЯ интрига выборов — получит ли власть 301 мандат в Госдуме, — говорит директор Фонда политических исследований Андрей Федоров. — Проблема в том, что большой битюг под названием «Единая Россия» сильно захромал. Как известно, лошадей на переправе не меняют. Но что делать — то ли подковы менять, то ли допинг вкалывать, пока непонятно… Трудность единороссов еще и в том, что для всех партий, кроме КПРФ, главной задачей будет прислониться к Путину. Каждый станет кричать, что «президент наш», — один покажет пуговицу от его пиджака, другой манжету… Кампания будет скучной, насколько может быть скучным соревнование в любви. Возмутителем спокойствия может стать только сам Путин. Например, если откажется выступить на съезде 29 марта. — «Единая Россия» утратила потенциал, которым обладало «Единство», — считает депутат Госдумы Вячеслав Игрунов. — 4 года назад «медведи» выглядели свежей структурой, с симпатичными лицами Шойгу и Карелина впереди. Сегодня «ЕР» ассоциируется с чиновниками. В такой ситуации палочкой-выручалочкой для партии власти может стать только один человек — президент. Все помнят его появление с Шойгу накануне выборов 1999 г. Слова о том, что как гражданин президент поддержит «Единство», в одночасье превратили невнятную группу товарищей в лидирующую силу. Но сегодня товарищи мечтают уже не просто о моральной поддержке — ее для красивой победы может и не хватить. Идеальный вариант — убедить президента возглавить партию. Один за всех ВООБЩЕ-ТО ничего плохого в этом нет. Лидеры демократических государств не стесняются своей партийной принадлежности. США, Великобритания, Франция, Германия, Япония — примеров не счесть. Именно партии во всем мире становятся для политиков трамплином во власть, инструментом для ее завоевания. — Они переводят народные настроения на язык практической политики с помощью выборов, — говорит президент фонда «Политика» Вячеслав Никонов. — А если власть беспартийна, теряется смысл существования партий, рвутся приводные ремни между обществом и государством. Мы сегодня единственная демократическая страна, где высшая власть — вне партий. Но насколько в России, с ее зачаточной политической культурой, применимы мировые стандарты? Есть ли смысл В. Путину окончательно и бесповоротно связывать свое имя с какой-то одной партией? По мнению гендиректора консалтинговой группы «Управление PR» Максима Григорьева, Путин и «Единая Россия» в массовом сознании и без того уже связаны. — Все понимают, что это единственная крупная партия, однозначно поддерживающая президента. Если в 1999 году еще оставались сомнения, сможет ли «Единство» набрать большинство, то сейчас вопрос только в том, на сколько «ЕР» обойдет КПРФ. — Путин поддержит «Единую Россию» настолько, насколько это нужно для ее победы на выборах, — утверждает В. Никонов. — Но так, чтобы самому не попасть под удар. Ведь если «ЕР» провалится, то жесткая привязка к ней обернется политической потерей для президента, особенно опасной накануне его собственных выборов. Думаю, он явно рассчитывает баллотироваться в 2004 г. как «кандидат всей страны». Хотя в принципе вариант «партизации» Путина не исключен, случится это не скоро — возможно, ближе к концу его второго срока. Некоторые эксперты видят в «партизации» Путина риск не только для него самого, но и для страны. — В России сегодня нет реального разделения властей, гражданского контроля за силовыми структурами, — говорит сопредседатель партии «Либеральная Россия» Сергей Юшенков. — В этих условиях сращивание президента и партии власти отбросит нас в прошлое. «ЕР» станет руководящей и направляющей силой, второй КПСС, а все остальные партии — гарниром к главному блюду. Надо знать нашу психологию: если на Западе бюрократия вообще не участвует в политике, то здесь все чиновники тут же побегут записываться в «партию президента». Рано или поздно, конечно, России придется делать выбор. Либо и дальше сохранять существующую византийскую систему, где реальная политика делается по понятиям в тиши высоких кабинетов, а партии декоративны и беспомощны, либо пойти по пути других цивилизованных стран. И, может быть, именно Путин захочет совершить этот прорыв — привить стране новую политическую культуру.