На пресс–конференции в Минкульте министр культуры заявил, что эта коллекция считается незаконно вывезенной и должна быть возвращена на родину.

Трофейные шедевры отдадут

На брифинге по возвращении в Германию 362 рисунков и двух живописных полотен Бременской коллекции зал битком был набит журналистами, почти как году в девяносто четвертом, когда только начинались разговоры о реституции. Интерес прессы к этому «жесту доброй воли» так силен прежде всего потому, что с пятьдесят шестого года, когда Советский Союз вернул Германии вывезенную в конце войны коллекцию Дрезденской галереи, о подобных публичных актах не было и речи.

Министр культуры заявил собравшимся, что решения о передаче Германии Бременской коллекции пока нет, но переговоры об этом, достаточно трудные, ведутся с немцами уже в течение двух лет. «Дискуссия шла между Эрмитажем и Кунстхалле. Нужно слишком не уважать себя, - сказал министр, – чтобы, возвращая взятое незаконно, тут же требовать компенсации». Это был ответ на реплику из зала, что мы-де, победители, все отдаем, а нам за это - только спасибо или в благодарность подарят что-нибудь?

Коллекция, которая с недавних пор называется Бременской, в течение десятилетий была Балдинской по имени ее спасителя Виктора Балдина, который обнаружил в июне 1945 года под Бранденбургом графические листы великих мастеров, сохранил их и в течение многих лет мечтал вернуть в Германию.

Коллекция была переназвана и стала Бременской, вероятно, из дипломатических соображений, поскольку в протокольном обосновании ее возврата появилось выражение «незаконно вывезенная». Таким образом, Виктор Балдин из спасителя автоматически переходит в мародеры, что крайне несправедливо по отношению к человеку, который спас от гибели рисунки великих мастеров, совершив личный подвиг.

Надо сказать, что тема реституции, просуществовав десятилетие, сегодня звучит не так остро, как в начале девяностых. О чем и свидетельствовал брифинг по Бременской коллекции. Пресса была не агрессивна и настроена, скорее, скептически, не более того. Что не удивительно – за десятилетие случилось многое.

Были открыты спецхраны, в Эрмитаже и Музее изобразительных искусств показаны «неведомые шедевры» - частные коллекции, пятьдесят лет пролежавшие в спецхране. Российские музейщики создали всепримиряющую формулу о перемещенных ценностях, которая звучит примерно так: «Пусть перемещенные ценности хранятся там, где хранятся, лишь бы их можно было увидеть». Этот тезис, впрочем, противоречит акту возвращения Бременской коллекции.

Не удивляет, что у идеи возвращения коллекции в Бремен есть противники. Госдума высказалась против. Российские депутаты при одном воздержавшемся приняли обращение к Путину, призывая его не допустить безвозмездной передачи коллекции. Парламентарии подвергли сомнению законность возврата, на что министр культуры, выступая на брифинге, ответил: "Я хочу, чтоб нас проверила прокуратура, только после этого повезем коллекцию в Германию". И добавил: "Плохо возвращать, что там говорить..." Слукавил, наверное.