Больше десяти мертвых тюленей обнаружили в Петербурге за две недели

Погибнуть они могли в разное время, но тревожная тенденция всё равно есть — в Росприроднадзоре смертность ластоногих объясняют естественными причинами, браконьерством и сетями. Этими же снастями-мережами ловят любимую петербуржцами корюшку. Тюлень, заплывший туда за рыбой, либо умрет сам, либо его добьют рыбаки — исключительно из прагматических соображений. Они уверены: если ластоногий однажды зашел в сеть, наелся там до отвала и вышел живым, то непременно вернется. Но зачем тогда тайно выбрасывать из мереж уже мертвого тюленя, если ты его не убивал? Все дело в законодательстве. По статье 8.35 КоАП за преднамеренное убийство нерпы юрлицам грозит штраф от 500 тысяч до 1 млн с конфискацией сетей. За случайный прилов и гибель краснокнижных «водных биоресурсов» тоже установлены ощутимые штрафы: за обыкновенного или каспийского тюленя — 20,5 тысяч рублей, за кольчатую нерпу — 27,4 тысячи рублей, за серого тюленя — 82,2 тысячи. Способы разрулить «пищевой конфликт» рыбаков и тюленей бескровно есть, например, перевести рыбаков на другой тип сетей, откуда тюлень может выбраться живым. Но тут профрыбаки напоминают про возвращающихся за добычей тюленей и цены — одна новая сеть стоит порядка 700 тысяч рублей, а для промысла таких надо с десяток. Решить проблему могли бы ультразвуковые отпугиватели, но производство такой аппаратуры в Петербурге возможно только на одном предприятии, которое сейчас полностью загружено оборонзаказом. Что остается, если не делать ничего? Оплачивать утилизацию тюленьих трупов из городского бюджета — около 100 рублей за килограмм, в год выходит примерно полмиллиона. Защитники нерп предлагают эти суммы субсидировать рыбакам на замен сетей. Правда, новые сети не отменят тезиса «только мертвый тюлень не ест рыбу». Систему обращения с этими самыми мертвыми тюленями тоже надо менять. Вернее, выстраивать. Как именно — читайте в материале Венеры Галеевой.

| | Поделиться