Платить жертвам национал-социализма Германия начала вскоре после окончания войны. В 1953 году выплаты предложили и СССР, но Сталин посчитал, что получать деньги от врага по «холодной войне» советским людям не пристало. К этой идее бывшие противники вернулись только в 1989 году, опять-таки по предложению немецкой стороны. Выплаты начались в 1994 году. Деньги перечислялись в СНГ, где национальные правительства через фонды взаимопонимания и примирения определяли размер выплат и перечень категорий жертв нацизма, которым они предназначались.

После череды скандалов в странах Восточной Европы, самым громким из которых стало исчезновение в 1996 году 86 млн. марок со счетов украинского Фонда взаимопонимания и примирения, немцы платить отказались. В России выплаты были приостановлены после дефолта 1998 года, когда лопнули коммерческие банки, через которые проходили деньги. Тогда же прекратил свое существование первый российский Фонд взаимопонимания и примирения.

С немецкой пунктуальностью

В 2000 году немцы взяли дело в свои руки: бундестаг принял закон, согласно которому в течение пяти лет выплаты узникам концлагерей, гетто и «иных мест принудительного содержания» шли через государственные банки. В Германии был создан фонд «Память, ответственность и будущее», который определял, куда будут направлены деньги выплат, осуществляемых воссозданным Фондом взаимопонимания и примирения. Заявления с просьбой выплатить компенсации подавались в 2001 году, а 30 сентября этого года срок выплат истекает.

Вчера российский Фонд взаимопонимания и примирения сообщил, что компенсации получили 254 тыс. человек, или 98% от числа тех, кто подал заявления и был признан жертвами нацизма. Два процента составляют те, кто сменил адрес или банковские реквизиты, не поставив об этом в известность фонд. Чтобы получить компенсацию, за оставшееся время эти люди должны сообщить о себе.

№ 99176

«Есть люди, которые просто не хотят вспоминать прошлое», - сказал "Газете" бывший узник Освенцима Анатолий Ванукевич.

Он попал туда в 14-летнем возрасте в 1943 году после двух лет в печально знаменитом гродненском гетто для евреев. Тогда его спасла мама, вытолкнув из поезда, идущего в Освенцим. Но ненадолго: проблуждав несколько дней в лесу, Анатолий натолкнулся на полицаев и через гестаповскую тюрьму в Катовице попал в концлагерь, где погибла его семья. Он смог выдать себя за белоруса, и это спасло ему жизнь. От тех времен у Анатолия Самуиловича остался посиневший лагерный номер на руке - 99176, ночные кошмары и неприязнь к немецкой речи: «Умом понимаю, что это совсем другие немцы, но ничего с собой сделать не могу».

Кому сколько

Ванукевич, как бывший узник самого страшного нацистского концлагеря, получил максимальную сумму - 7,5 тыс. евро. «Остарбайтеры», угнанные в Германию, евреи и цыгане, скрывавшиеся на оккупированной территории, получили меньше - от 300 евро. Военнопленным немцы решили не выплачивать - лишь тем из них, кто побывал в концлагерях, приравненных к ним местам заключения или привлекался к принудительному труду.

За оставшееся до истечения срока выплат компенсаций время около 16 тыс. бывших узников мест содержания, приравненных к концлагерям, получат дополнительную сумму в размере 500 евро. Чуть побольше выплатят бывшим заключенным лагерей Алитус в Литве и латвийского Саласпилса. Они не являлись «лагерями смерти», то есть в них не проводились массовые казни. Тем не менее от голода, болезней, невыносимых условий там погибли тысячи человек.

Дополнительные выплаты удалось произвести с помощью сумм, полученных в 2005 году российским Фондом взаимопонимания и примирения, главным образом посредством процентов по счетам и оставшихся средств. Как считает глава фонда Андрей Войков, подобный результат стал возможен благодаря грамотному планированию, осуществляемому германским фондом «Память, ответственность и будущее».

Впрочем, не исключено, что выплаты компенсаций жертвам нацистских репрессий могут не закончиться и после 30 сентября. Например, еще не выплачивало компенсаций финское правительство. Финляндия была особым союзником гитлеровской Германии - она не уничтожала евреев и не исповедовала нацизм. Однако большинство этнических русских на оккупированной территории были отправлены в концлагеря, мало чем отличающиеся от немецких.

Финское правительство ссылается на Парижский мирный договор между СССР и Финляндией от 1947 года, где ничего не говорится о выплате компенсаций отдельным гражданам.

Компенсации за мучения

Германское правительство выделило 443 млн. евро на выплату компенсации жертвам нацизма. В это понятие входят узники концлагерей, гетто и иных мест принудительного содержания, угнанные в Германию на работы (так называемые остарбайтеры), дети, насильственно вывезенные в Германию, евреи и цыгане, скрывавшиеся на оккупированной территории из-за расовых преследований.

Размер компенсационных выплат рассчитывается исходя из многих факторов: к каким работам человек привлекался, в каком лагере был и т.д. Больше всех получают немногие выжившие узники "лагерей смерти", где проводились массовые казни: Освенцима, Майданека, Треблинки, Бухенвальда, Дахау. Сумма компенсаций варьируется от 300 евро до 7,5 тысячи евро.

Как вы оцениваете уровень внимания к ветеранам Второй мировой войны и жертвам нацизма?

Татьяна Корягина / экономист:

«Недостаточным я вижу это внимание, и основная проблема в том, что у ветеранов правду отняли. Ведь за последние 15 лет все зачеркнули и представили в новом неправдивом свете, и никто так и не опроверг всю эту ложь! Проблема в этом и заключается, что материально вроде помогают, а морально людям тяжело.

Да, у нас страна широко праздновала 60-летие Победы, да, сейчас снова говорят о том, что ветераны воевали за правое дело и Родину защищали, - однако всего этого недостаточно. На самом деле нужно по-новому рассказать правду об СССР, о войне и о новой России. А если это удастся соединить, то в людях воевавших, а также в тех, кто работал в тылу или был в оккупации, все соединится воедино и появится новый смысл уже для России. Может, тогда и решится проблема отсутствия национальной идеи. Так что дело не в материальном, тем более учитывая, насколько нищ основной слой населения и что ветеранам все же прибавили».

Борис Надеждин / секретарь президиума СПС:

«Считаю, что со стороны российского общества у нас вполне достойный уровень внимания к ветеранам. Достаточно вспомнить георгиевские ленточки, которые надела вся страна! И вообще, уважение к старикам (а все ветераны войны - это старики) в нашем обществе довольно высоко.

А со стороны российского государства, от которого в первую очередь требуется социальная защита, думаю, особенно за последнее время этот уровень повысился. Хотя, конечно, резервы еще есть. Ведь ветеранов становится все меньше и меньше, и экономить на них не надо, потому что их самый молодой возраст - где-то восемьдесят лет».

Виктор Илюхин / заместитель председателя комитета Госдумы по безопасности:

«И все же мы не сделали того, что можем сделать и должны! Их осталось-то меньше миллиона, и каждый день, по сути, мы кого-то уносим на погост. А ведь очень многие из них не имеют благоустроенных квартир: так и не получили. Где-то - на общей кухне, где-то - с семьей, причем нередко это бывает бог знает какая семья, в которой постоянная вражда!

Многие не имеют ни просто машин, ни «инвалидок», в которых их можно было бы перевозить, поскольку сами ветераны уже подчас ходить не могут, и деньги государство на это не выделяет.

Но самое главное - это нездоровая нравственная атмосфера, когда идет хула всего того, что они в войне сделали и защитили. А сегодня говорят, что это, мол, не так и что «баварское пиво лучше». Это, наверное, гнетет ветеранов больше, чем что-либо еще».

Людмила Шагалова / народная артистка России:

«Мы хорошо оцениваем уровень внимания. У моего мужа, народного артиста России кинооператора Вячеслава Шумского, очень хорошая военная пенсия как у инвалида войны. Он воевал до пятого мая 1943 года, а потом, как он говорит, «как ахнуло, так я в землю и зарылся!» Его комиссовали по ранению; позже он снял фильмы «Доживем до понедельника», «Белый Бим - черное ухо» и многие другие.

Хотя я потеряла зрение, мы ни в чем не нуждаемся и помогаем не только друг другу, но еще и внукам! Мы были лауреатами Сталинской премии, а теперь - Государственной, и за это получаем по три тысячи рублей. Материально у нас все хорошо. Нас Путин телеграммами с праздниками поздравляет, и мы бываем очень тронуты и признательны ему за это».