В понедельник Владимир Путин Нажать назначил исполняющим обязанности главы Дагестана 66-летнего Рамазана Абдулатипова. Его предшественник, 48-летний Магомедсалам Магомедов, одновременно стал пятым по счету заместителем главы президентской администрации.
Слухи о скорой отставке Магомедова начали циркулировать 16 января, но, по данным из осведомленных источников, он сам до понедельника был уверен, что ситуация решилась в его пользу.
Путин известен консервативным и осторожным подходом ко всему, а к кадровым вопросам особенно. У решения должна была быть веская причина.
Спорные гипотезы
В российских СМИ фигурирует множество предположений, включая экзотические, вроде недовольства Кремля недавним отдыхом Магомедова в Дубае.
Говорят, будто он своим заявлением о готовности участвовать в прямых выборах главы республики прогневил Путина, якобы желающего снова от них отказаться.
Но, во-первых, рассуждения Магомедова являлись чисто абстрактными, поскольку он был назначен Нажать 7 февраля 2010 года сроком на пять лет, и до выборов в Дагестане, как говорится, еще дожить нужно.
Во-вторых, что на самом деле думает о региональных выборах президент России, неизвестно. На пресс-конференции 20 декабря он сказал, что ничего против них не имеет.
В-третьих, Путин, конечно, лидер авторитарный, но не настолько, чтобы кого-то снимать с работы за одну фразу.
Еще обсуждается "возрастная" версия: Магомедов, дескать, был слишком молод, чтобы пользоваться авторитетом на Кавказе, и до сих пор рассматривался главным образом как сын Магомедали Магомедова, возглавлявшего республику в конце советской эпохи и в 1990-х годах.
Однако три года назад Магомедов слишком молодым не показался. Рамзан Кадыров значительно моложе, и работать ему это не мешает.
Разногласия с силовиками
По мнению журналистки Юлии Латыниной, много лет занимающейся проблемами Северного Кавказа, главной причиной отставки Магомедова стал конфликт с федеральными силовиками. Те якобы рассматривали как попустительство деятельность созданной Магомедовым комиссии по примирению, занимавшейся возвращением бывших боевиков к мирной жизни, и начавшийся диалог между приверженцами традиционного ислама и салафитами.
"Легализация салафитов раздражала Кремль до крайности и постоянно ставилась Магомедову в вину, особенно после убийства [духовного лидера традиционного дагестанского ислама] Нажать Саида Афанди Чиркейского[в августе 2012 года]. Насколько я знаю, вслед за этим состоялось заседание Совета безопасности, на котором [директор ФСБ Александр] Бортников топал ногами, обвинял Магомедова в торговле должностями и говорил, что в Дагестане нет порядка", - заявила Латынина Русской службе Би-би-си.
"Именно Магомедов первым решился на создание комиссии по адаптации боевиков. При его активном участии были организованы переговоры между официальной мечетью и представителями нетрадиционного ислама. Конечно, этого было совершенно недостаточно, чтобы переломить ситуацию. Но даже эти попытки вызывали активное неприятие федеральных силовиков", - утверждает обозреватель Радио Свобода Вадим Дубнов.
"Возможно, этот подход не устраивал Кремль. Не исключено, что перед [сочинской] Олимпиадой есть стремление жесткой рукой замирить республику", - говорит эксперт по кризисным ситуациям Екатерина Сокирянская.
Однако другой знаток Кавказа, руководитель Центра стратегических исследований религии и политики современного мира Максим Шевченко, придерживается иного мнения.
"Это абсолютная ерунда, - заявил эксперт Русской службе Би-би-си. - Комиссия была организована федеральными силовиками и находилась по эгидой Магомедова лишь формально. Никакие контакты с салафитами были бы невозможны без согласия ФСБ и Национального антитеррористического комитета. Другое дело, что в Дагестане имеют место трения и соперничество между федеральными силовиками - СК, МВД, ФСБ, ГРУ и НАКом - но к Магомедову это не имело отношения".
Экономический тупик
Шевченко видит основную причину смены руководства в экономике.
"Магомедсалам Магомедов не виноват ни в чем, кроме неспособности договориться с крупными инвесторами, - заявил эксперт. - По своим возможностям Дагестан - очень богатая республика. У Магомедова были инициативы по привлечению серьезных денег, но, кроме одного стекольного завода, ничего не вышло. Махачкалинский порт гниет, корабли ржавеют, а ведь это стратегический незамерзающий порт, потенциальный нефтяной хаб. Дороги в чудовищном состоянии".
По мнению Шевченко, в экономический тупик Дагестан завела политика прежнего руководителя, сводившаяся к тому, чтобы поддерживать баланс между влиятельными персонами и группировками, никого не обижать и в результате не делать ничего.
"Инвестиционные проекты обязательно наталкивались на чье-то противодействие. Магомедсалам - человек лично порядочный, но он всегда был заложником интересов сильных людей, и вырваться из системы не смог", - говорит он.
"По той же причине ему не удалось справиться с теневой экономикой и коррупцией. По экспертным данным, в Дагестане производится 25% всей российской обуви, и это производство не облагается налогами. Вот отчего ему пришлось уйти, а все силовые аспекты занимают десятое место", - считает Шевченко.
"Магомедсалам Магомедов реально был слабым президентом", - соглашается Юлия Латынина.
Национальный фактор
В конституции Дагестана упомянуты 14 титульных национальностей, самыми многочисленными из которых являются аварцы и даргинцы. И в советскую, и в постсоветскую эпоху между ними поддерживался негласный кадровый баланс.
По мнению Максима Шевченко, при отце и сыне Магомедовых даргинцы прибрели слишком большую силу, и это начало вызывать напряженность.
"Не будем забывать, что второй, а, по мнению многих, первый человек в республике, мэр Махачкалы Саид Амиров - также даргинец. В условиях практически полного доминирования даргинского клана аварцы чувствовали себя обделенными. Теперь важно не допустить эйфории аварского реванша. Поэтому в Дагестан направляют человека, который, будучи по национальности аварцем, 25 лет жил в Москве, не завязан на внутреннюю борьбу, не имеет местных союзников и целиком зависит от федерального центра", - считает эксперт.
"Понятно, что необходим новый игрок, который мог бы примирить враждующие кланы, этнические группы", - говорит аналитик Центра политической конъюнктуры Дмитрий Абзалов.
"Абдулатипов выбран как компромиссная фигура, он до сих пор не участвовал в местной политике и не представляет ни один из противоборствующих кланов", - указывает эксперт московского Центра Карнеги Алексей Малашенко.
"Для Кремля, вероятно, было очевидно, что следующим президентом должен быть аварец, но я не ставила бы национальный вопрос во главу угла, - говорит Юлия Латынина. - Дагестан не так уж разделен по национальному признаку, у людей есть и другие интересы. Скажем, олигарх Сулейман Керимов - лезгин, а большинство его окружения аварцы".
"Что касается Рамазана Абдулатипова, мне не хотелось бы критиковать человека прежде, чем он успел что-либо сделать, но вряд ли старый партфункционер, у которого нет ни денег, ни стволов, может навести в Дагестане порядок", - добавила она.
"Абдулатипов не сможет справиться с радикальными исламскими настроениями в регионе, и сложно сказать, смогут ли дагестанские кланы договориться", - уверен председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль.
Тень Керимова
В экспертном сообществе широко обсуждается версия о причастности к последним событиям дагестанского олигарха, одного из богатейших людей России Сулеймана Керимова.
Одни комментаторы утверждают, что Магомедов являлся ставленником Керимова, Путин в свое время назначил его в обмен на обещание бизнесмена решить социально-экономические проблемы Дагестана, а тот за три года ничего не сделал. Другие - что Керимов, наоборот, стоит за снятием Магомедова, поскольку бывший глава республики приватизировал махачкалинский аэропорт, коньячный завод и другие интересовавшие Керимова объекты не так быстро, как тому хотелось.
Разночтения доказывают, что никто толком ничего не знает.
Максим Шевченко призывает "не демонизировать Керимова и не принижать Магомедова".
"Левашинский клан Магомедовых может поспорить с Керимовым по степени влияния в Дагестане. Московские возможности Керимова также не стоит преувеличивать. Если бы Керимов пришел к Путину с жалобой: "Владимир Владимирович, мне Магомедсалам аэропорт не отдает!" - тот рассмеялся бы ему в лицо", - говорит он.
"Магомедов действительно мог считаться ставленником Керимова, но лишь до определенной степени, - полагает Юлия Латынина. - В свое время Керимов был одной из главных сил, стоявших за отстранением его отца. Потом они заключили союз против [следующего главы Дагестана] Муху Алиева, но этот альянс напоминал Тильзитский мир. По имеющимся данным, Керимов в 2010 году сам хотел стать президентом Дагестана, с колоссальным трудом добился приема у Путина, а тот пригласил его в кабинет вместе с Магомедовым. Сцена для Керимова была малоприятная".
В отставку с почетом
С одной стороны, официально Магомедсалам Магомедов ушел на повышение. Должностью заместителя главы кремлевской администрации не наказывают. Если бы речь шла просто о трудоустройстве, различных структур достаточно.
С другой стороны, для крупного чиновника всегда интереснее иметь самостоятельный участок работы и контролировать финансовые потоки, чем носить бумаги со стола на стол, пускай в формально высоком ранге, если, конечно, служба в Кремле не связана с особой близостью к первому лицу, на которую Магомедов вряд ли может рассчитывать.
Песс-секретарь президента Дмитрий Песков в понедельник сказал, что круг обязанностей нового зама определится в ближайшие дни. Значит, сперва назначили, а потом задумались, чем бы его занять? На бюрократическом жаргоне подобная ситуация описывается мало почтительным, но метким выражением "отфутболили на чердак".
Сам Магомедов в беседе с журналистами назвал свой перевод в Москву наградой за успешную работу. Однако Максим Шевченко находит это хорошей миной при плохой игре.
"Надо учитывать местную психологию, - говорит он. - Для любого дагестанца авторитет у земляков является высшей ценностью, а руководство своей республикой - венцом карьеры. Однако Кремль решил отнестись с уважением к Магомедсаламу, который всегда был лоялен и старался, как умел, к его отцу, к даргинцам, к Дагестану и к Кавказу".
По мнению Юлии Латыниной, в Москве опасались, что, если не дать Магомедову хорошей должности, его сторонники устроят беспорядки или, как минимум, существенно осложнят жизнь Абдулатипову.
Будут ли в Дагестане выборы?
"Я надеюсь, что будут, потому что народ Дагестана этого хочет, - заявил Русской службе Би-би-си Максим Шевченко. - Дагестан превратили в "особую территорию" не боевики Доку Умарова, а бизнесмены, мэры и депутаты с членскими билетами "Единой России". Жители устали от "сильных личностей", за каждой из которых тянется шлейф слухов о причастности к убийствам. Абдулатипов в интервью сайту "Кавказская политика" сказал, что он за прямые выборы, и это было очень положительно воспринято в республике. Надеюсь, беседуя с Путиным, он довел до него эти мысли".
"Что касается России в целом, Кремль совершит большую ошибку, если пойдет на поводу у местных кланов с их желанием договариваться за спиной народа. На самом деле выборы - в интересах Кремля", - добавил эксперт.
"Не будет выборов, - уверена Юлия Латынина. - Жаль, потому что они были бы настоящими. Конечно, чтобы заниматься политикой в Дагестане, нужно иметь деньги и автоматы, зато там, в отличие от остальной России, есть реальная конкуренция и в результате появился бы сильный популярный лидер. Но именно этого Кремль не хочет и не допустит".
Кто пришел?
Рамазан Абдулатипов был девятым ребенком в семье председателя колхоза в селе Гаргута. По образованию фельдшер, работая секретарем райкома комсомола, заочно окончил исторический факультет Дагестанского университета. С 1978 года, с небольшим перерывом, жил в центральной России. Защитил в Ленинграде кандидатскую и докторскую диссертации о национальных отношениях при развитом социализме, преподавал научный коммунизм.
В 1988 году был приглашен на работу консультантом в Отдел национальных отношений ЦК КПСС, спустя два года избран в Верховный Совет РСФСР от Буйнакского округа Дагестана, стал председателем Совета Национальностей российского парламента.
В марте 1991 года в составе известной "шестерки" руководителей Верховного Совета добивался смещения с поста председателя Бориса Ельцина, в июне баллотировался в вице-президенты России в паре с Вадимом Бакатиным. Впоследствии нашел общий язык с новой властью, был вице-премьером и министром по делам национальностей в кабинетах Виктора Черномырдина и Сергея Кириенко.
В 2005-2009 годах был послом России в Таджикистане, затем два года работал ректором Московского государственного университета культуры и искусств.
В общей сложности четырежды избирался депутатом, последний раз в декабре 2011 года.
Би-би-си, Москва ,
30.01.2013
